«Привет. меня зовут олег. мне тридцать семь лет. я не алкоголик, я дописываю вступление к этой колонке под утро среды, планируя выслать текст до обеда. хотя должен был все сдать еще в прошлый понедельник. у меня есть несколько невнятных объяснений такому поведению. но ни одного толкового оправдания. мне скоро сорок, у меня две бывших жены и сын, я начал седеть уже во всех волосатых местах тела, но до сих пор срываю дедлайны».

Публикуем открытое письмо обо всех «мальчиках за 30».

Не играй в мои игрушки

Раз уж в итоге начал с себя: поступать, как я сейчас, – плохо. Нарушенная договоренность мало красит подростка, а взрослого – тем более. Я не собираюсь оправдывать мужскую инфантильность – революции тут не будет, будет дискотека.

На глаз так сразу не определишь, подведет ли мужчина-подрядчик от неумения взвешенно оценивать свои силы, сбежит ли жених из страха фиксации ответственности чернилами в паспорте. На лбу не вытатуировано, что его обладатель частично или полностью дисфункционален как член общества, потому что категорически не желает взрослеть. Каждый рад бы избежать судьбоносных встреч с инфантилами, но в резюме об этом обычно не пишут. Мы привыкли ориентироваться по вторичным неполовым признакам: гаджетомания и интернет-зависимость, комиксы и видеоигры, одежда словно из подросткового отдела массмаркета, фетишизированные игрушки (без сексуального подтекста в обоих словах), половая неразбериха, угар и чад кутежа, нестабильный эмоциональный фон, обидчивость, привычка бросать начатое на полпути…

Вид уже начавшего седеть мужчины, присевшего на корточки перед магазинной полкой с солдатиками, конечно, никогда особенно не удивлял. Но теперь он легко может вызвать вопрос: а сыну ли покупает фигурки заботливый отец?

Статистика говорит, к примеру, что средний пользователь игровой консоли или радиоуправляемой модели хорошо зарабатывает, бреется уже лет двадцать и физику на завтра не делает. И официальные данные еще не учитывают отцов, использующих юных наследников в качестве прикрытия.

Игрушки и графические романы, самокаты и гироскутеры – все это традиционно клеймит нас неприятным «Как-то не по-взрослому это. Разве тебе нечем заняться? Иди лучше поработай».

На самом деле, это внегендерный тренд. В силу давнего не шибко справедливого распределения ролей, на женщин помимо общественного «не для взрослых» часто с той же силой давит «не для девочек».

Хотя в конечном итоге коллаборации вполне взрослых брендов одежды с авторами персонажей мультфильмов и комиксов не пропускают ни одного сезона уже лет десять и в женском отделе.

Впрочем, прикроватные тумбочки подозреваемых в инфантильности мужчин не реже полны не только мультиков на флешках – «игрушки» мы все давно понимаем шире.

Айфон, айпод, айпад, пара фотоаппаратов, ноутбук и еще три цифровых наименования. Часто все эти гаджеты лопаются от моднейших приложений. На вопрос «зачем?» ответ есть далеко не всегда.

Стоит признать, конечно, – это те же бесконечные марки, этикетки, алюминиевые банки и прочее недобитое в себе детское собирательство, просто под маской более весомого ценника.

Однако есть и такое наблюдение: вместе с поголовьем «играющихся мужчин» сколь-нибудь заметно стало расти количество отцов на детских площадках.

После больших войн и революций прошлого века мир меняется так стремительно, что наши дети не представляют, как можно два часа играть во дворе с простой палкой.

Мы сами – «недоигравшие подростки», попавшие в мир технологичных чудес и красочных историй вместе с нашими же детьми. Это так интересно и удивительно. И мы же не жадные. Просто хотим играть вместе.

А как же женщины?

Ладно, тут все взрослые люди, игры можно понимать еще шире. Мужчина за тридцать без кольца на безымянном пальце вызывает определенные ассоциации.

Естественно, никто никому не обязан расписываться в бумажке на загсовском столе, но идея стремления человека к коллективному счастью в семье обществом не оспаривается.

Холостяк часто становится мишенью коллективного инфантил-радара. Идеальные конструкции усредненного общественного порицания обычно выдает бабушка у подъезда – про «все гуляет», «когда уже остепенится», «ходят к нему и ходят» – ну, сами знаете.

Женщине в этом дискурсе, конечно, достается куда мощнее, так как мужская половая свобода несправедливо, но традиционно порицается меньше.

А ведь за иллюзией постоянного интимного познания вполне может скрываться обычная неспособность брать на себя ответственность за других людей, боязнь отношений и страх близости.

И речь не о загулявшихся студентах. Каждый третий, а то и каждый второй холостяк на четвертом десятке – разведенный отец выходного дня. Там вообще все не сладко, но это уже другой разговор.

Не подходи ко мне, я обиделся

Раз уж мы заговорили об игрушках, придется вспомнить о том, что бывает, если игрушку отобрать. У детей и взрослых инфантилов чаще всего случается скандал и гиперболизированно острая реакция, малоприемлемая для тридцатилетнего мужчины.

Закатывать глаза, орать на пустом месте, обижаться и по-детски надувать губы – если взрослый мужчина транслирует такие номера, с ним действительно что-то не так.

Но правильного способа стареть пока не изобрели, а мудрость необязательно состоит в том, чтобы с годами проще относиться ко всему вокруг.

Нередко с возрастом человек все больше и больше вещей просто не считает достойными какой-либо реакции, но в тех моментах, что сохраняют места в рейтинге приоритетов, становится почти нетерпим.

Если же игрушку не отбирать (да и вообще не проявлять к ней особого интереса), любопытно наблюдать взаимоотношения инфантильнообразного мужчины с ней на дистанции.

Как детям, инфантилам большинство развлечений любого уровня довольно быстро надоедает.

Геймпады обрастают пылью, новый айфон утомляет через месяц, в любовнице огорчает то, что она всегда – один и тот же человек.

Грань между неудачным поиском и отречением от попыток достичь результата без оптики не видна, а выученная беспомощность мимикрирует под что угодно.

Десять лет назад русскоязычный глянец внезапно открыл для себя волшебный консьюмеристкий поток товаров, услуг и смыслов, созданных для взрослых, не наигравшихся в детстве.

Слово «кидалт» печатали, наверное, даже на флаерах с телефонами сауны.

Выходили фильмы, книги и реклама про Питеров Пенов – мужчины в деловых костюмах играют в сокс на фоне дорогих машин.

«Быть ребенком странно, но модно». Но мы перескочили в десятые годы, мультипликация снизила накал Шреков, а хипстеры отрастили бороды.

Недавно мне попался в фейсбуке пост, автор которого искала настольные игры и ввела в поисковике запрос «настольные игры для двоих взрослых». И – внезапно – получила именно то, что искала.

Кажется, кидалты никуда не исчезали, просто они уже не нуждаются в отдельном определении, их поведение перестает казаться отклонением – теперь это уже чуть ли не каждый первый.

Ну а почему нельзя оставаться ребенком в свои 30, если у тебя получается балансировать это с остальной жизнью?

Давным-давно мужчине приходилось становиться взрослым с появлением первых волос над верхней губой. В основном потому, что до тридцати доживало не так уж много народу. Саблезубые тигры, природные катаклизмы, низкий уровень цивилизации, вот это все.

Технический прогресс, постоянное увеличение средней продолжительности жизни и прочий бурный рост человечества над собой беспрерывно раздвигают для нас любые границы. Если современная медицина позволяет женщине родить здорового ребенка в пятьдесят лет, ей уже не надо торопиться с детьми только из соображений «потом поздно будет».

Если мир теперь помогает жить вдвое дольше, чем наши предки, обязательно ли как можно раньше отрекаться от детских шалостей… Или можно как-то совместить?

Я обещал не оправдывать мужскую инфантильность на четвертом десятке и не оправдываю. Что тут можно оправдать? Возможно, не все из нас безнадежны.

Просто девочки взрослеют раньше, этот неписанный закон никто не отменял, и мы всегда будем казаться им немного детьми. Но нас можно, словно игрушечных человечков, поднять, протереть и осмотреть внимательнее. Вдруг инфантильность вам только чудится?

Мне такой рай точно не светит, но если вы хоть раз задумывались по поводу своего мужчины – может, там не все так плохо, а?