Любить людей — приятно и удобно. Куда эффективнее, чем любить одного себя: всегда есть за чьи успехи порадоваться, чьей красотой восхититься, чьим интеллектом потрястись (в то время как пребывать в круглосуточном восхищении от самого себя умеют лишь редкие гении чистого эгоизма).

Но иногда любить людей просто не получается, уж больно они противные.

И для мизантропов, не умеющих и не желающих обожать ближнего своего, есть хорошие новости: оказывается, правильно организованная неприязнь может быть чрезвычайно полезной для всех участвующих сторон.

Посмотри, что говорит на эту тему современная психология.

01
Излишняя поддержка мешает реализации

Еще в работах по теории коллектива со времен Макаренко употреблялся термин «эффект снисходительности». Он объясняет, почему у доброго, благожелательного и готового прощать педагога или руководителя эффективность группы в целом и каждого отдельного человека в ней ниже, чем у группы, руководимой более придирчивым и менее благожелательным лидером.

Причины, в общем, понятны: давление и критичность заставляют группу работать с большей отдачей.

Даже если работник или ученик максимально ориентирован на успех и развитие, суровый и требовательный тренер или начальник будет для него предпочтительнее милого рубахи-парня, неспособного требовать и погонять.

Но есть одно «но»: на длинной дистанции группы с лишенными снисходительности лидерами начинают трещать по швам, слишком длительный стресс приводит к взрывам — мелким и не очень.

И если ты грубая бесчувственная скотина, то тебе лучше снимать фильмы, быстро натаскивать двоечников на ЕГЭ или быть кризисным менеджером по вызову, то есть реализовывать свое человеконенавистничество во временных коллективах в авральном порядке.

А вот заниматься неспешным выращиванием баобабов в группе единомышленников лучше не надо: через несколько лет тебя под одним из этих величественных деревьев и закопают.
 
 
 
02
Отказ от контактов с лицами, не вызывающими симпатии, улучшает качество прочих дружеских связей

Количество случайных знакомых у жителя современного мегаполиса может исчисляться шестизначными цифрами.

Но вообще-то число возможных социальных связей у среднего человека ограничено временем и прочими дефицитными ресурсами.

Пара сотен знакомых, несколько десятков приятелей, два-три близких друга и некоторое количество родственников разной степени значимости.

И вот в числе приятелей у большинства из нас есть граждане, которых мы, откровенно говоря, недолюбливаем. Потому что они тупы, скупы, все время говорят о своей гангрене или отбили у нас девочку в восьмом классе.

Ну или просто: мы их не любим, и все. Но мы, внутренне морщась, отвечаем на их телефонные звонки, соглашаемся встретиться поболтать, выполняем какие-то мелкие и надоедливые просьбы.

Все-таки не первый год знакомы, как бы свои люди. В то время как, прервав тяготящие нас отношения, мы освобождаем в жизни место и время, которое может занять кто-то куда более интересный, кого не надо постоянно вытаскивать из милиции и кто не женат на нашей первой школьной любви.

03
Почему так полезно любить говорить людям «нет»

Истинному мизантропу легко и радостно говорить «нет», когда его о чем-то просят эти двуногие. И в этом у него есть преимущество над прочими гомо сапиенс.

В книге известного антрополога Уильяма Юри, основателя гарвардского переговорного проекта «Гарвардская школа переговоров.

Как говорить «нет» и добиваться результатов», имеются следующие строки: «НЕТ — пожалуй, самое важное слово в нашем словаре, и в то же время нам очень трудно произнести его правильно».

Ученый полагает, что огромное количество проблем в мире на всех уровнях происходит от того, что подавляющее большинство не умеют вежливо, но прямо отказывать, когда у них что-то просят или требуют.

Отказ представителями нашего вида ощущается как определенная форма агрессии, как демонстрация неприязни («Если бы ты меня любил, папа, ты бы купил мне это мороженое!»).

Поэтому невероятное количество людей именно сейчас, в ту самую минуту, когда ты читаешь эти строки, делают то, что им не нравится, что не приносит никому особенной пользы (а иногда приносит вред), и злятся при этом на себя и на всех окружающих.

Классическая схема: Вася не хотел бы звать Петю на праздник, а Петя не хотел бы на этот праздник идти, но вежливость победила. В результате они стоят в разноцветных колпачках над тортом, с тоскливым отвращением взирая друг на друга.

«На неумении людей вежливо, но твердо отказывать строятся многие манипуляции», — делится с нами бизнес-тренер Виктория Лабокайте. Например, человека вначале просят о чем-то не очень реальном. Потом еще о чем-то не очень реальном. И все понимают, что это нереально, и тот, кого просят, естественно, отказывается. А потом просят о чем-то более реальном, но невыгодном, и человеку становится неудобно, что он такой жесткий. Ему говорят: «Что ж вы все время нам отказываете?» «Мой совет: всегда приводите одну причину отказа», — продолжает Виктория. Нам кажется, что чем больше причин мы приведем, тем убедительнее прозвучим («Я не могу тебе дать денег в долг, у меня ипотека, к тому же меня не будет в городе до четверга!»), но на практике оппонент выберет самую слабую причину и устранит ее («Ничего, я подожду до пятницы!»).

Уильяма Юри сформулировал три простых правила качественного «нет»:

• Ты не просто говоришь «нет», ты в это время мысленно произносишь «да» на более важный для тебя вопрос: «Нет, я не куплю тебе мороженое, потому что, да, я хочу, чтобы твое горло не болело».
• Ты не сразу говоришь «нет», а берешь тайм-аут на то, чтобы еще раз обдумать, почему ты говоришь «нет». А потом по возможности объясняешь свой отказ. Тайм-аут может продолжаться две минуты или три недели, но важно продемонстрировать собеседнику, что для тебя это было действительно непростое решение. Ну и заодно ты еще раз на досуге все обдумал и понял, что это «нет» для тебя и правда принципиально. «Осел Козлович, я всей душой болею за наш проект, но я побеседовал с женой, и она сказала, что если я еще одни выходные проведу на работе, то могу не возвращаться домой. И знаете, я все-таки на эту женщину потратил лучшие годы своей жизни».
• Ты вежлив.

 
04
Взаимная неприязнь может быть эффективной базой для сотрудничества

Самая частая драма современности начинается со слов: «Однажды лучшие друзья решили вместе делать бизнес...»

Исключения бывают, но чаще всего лепшие кореши вдруг неожиданно узнают друг о друге массу интересных вещей. Что Жора слишком много пьет, что Коля спит с секретаршей и та уже готовит жалобу в Гаагу, что Иннокентию нельзя доверять сумму больше пяти копеек, да и те лучше привязать веревочкой.

В результате ты остаешься без друзей и без бизнеса. В то время как деловые партнеры, изначально испытывающие друг к другу подозрительность и даже неприязнь, застрахованы от подобных чудесных сюрпризов, так как в их отношениях всегда было мало доверия и очень, очень много контроля.

05
Услуга со стороны недоброжелателя воспринимается с большей благодарностью, чем услуга друга

У Сергея Довлатова есть идеальная иллюстрация к этому тезису. «У меня был знакомый валютчик Акула. Избивал жену черенком лопаты.

Подарил ее шампунь своей возлюбленной. Убил кота. Один раз в жизни приготовил ей бутерброд с сыром. Жена всю ночь рыдала от умиления и нежности».

От хорошего, симпатичного, доброго человека все ждут исключительной хорошести, симпатичности и доброты: ты гарантированный поставщик помощи, приятных эмоций и прочих удовольствий.

Откажись один раз принести людям счастье — и это воспримется как шокирующее открытие: «Э, да он не так хорош, как кажется!» А вот если человек, известный своим угрюмым и недружелюбным характером, вдруг покормит голубя морковкой, все будут позитивно шокированы тем, что «в глубине души он, оказывается, не такая уж сволочь».

Как опять-таки писал Довлатов: «От хорошего человека ждут соответствующего поведения. К нему предъявляют высокие требования. Он тащит на себе ежедневный мучительный груз благородства, ума, прилежания, совести, юмора.

А затем его бросают ради какого-нибудь отъявленного подонка. И этому подонку рассказывают, смеясь, о нудных добродетелях хорошего человека».

06
Люди более искренни с теми, кто им не нравится

Мы все одеты в броню вежливости и такта* — это позволяет нам избегать множества конфликтов и поддерживать важные нам отношения.

Марфа Змеевна чудесно выглядит, Арсений прекрасно готовит шашлык, а ребенок у вас просто чудо какой развитый и уже без памперса — это в четвертом-то классе!

Человек, который минимизирует свою вежливость с окружающим миром до критически допустимого уровня, вскоре, однако, начинает получать ответную реакцию: ему часто и прямо говорят то, что думают на самом деле.

Да, обычному человеку жить в мире грубой истины невыразимо тяжело, но истинный мизантроп готов общаться без реверансов, лишних обещаний, дружеских заверений и тактичного обхождения. Поэтому он сплошь и рядом первым получает важную информацию.
 
 
07
Дружелюбный и благожелательный человек часто вызывает раздражение

Общеизвестная разница в американском (западноевропейском) и, например, азиатском подходе к улыбке возникла не на пустом месте.

Улыбка у нашего вида — это приглашение к контакту, это смягченный оскал, который у большинства приматов вообще означает агрессию, но у гомо сапиенс превратился в карикатурную, шутливую агрессию, которая призвана демонстрировать отсутствие реальных агрессивных намерений.

Исследователи Порт­смутского университета, изучавшие улыбку у горилл, определили у них жест, идентичный человеческой улыбке: обезьяна скалит зубы, но прикрывает их рукой, подавая сигнал «я мог бы укусить тебя, но не буду».

При этом такой жест гориллы употребляют только в своем близком кругу, среди равных по иерархии. Подобный жест, направленный на вожака со стороны молодого самца, был бы расценен как вызов и сурово наказан.

И у человека отношение к улыбке в целом тоже разное. Даже в той культурной среде, где масс-медиа и общая традиция превратили улыбку в формальную вежливость, излишняя улыбчивость в неподходящем месте (скажем, у постели тяжелобольного или на похоронах) может вызывать раздражение (вспомни, что симпсоновский Гомер больше всего ненавидит в своем благожелательном соседе Фландерсе именно его улыбки и веселые приветствия).

У нас традиционно улыбаются куда реже, почти не показывая зубов, особенно при контактах с малознакомыми людьми, и восторженный оскал американца часто воспринимается нами как признак идиотизма и покровительственного хамства.

Но и безотносительно улыбок люди часто воспринимают веселую доброжелательность как назойливость, фальшивость и нежелание вникать в чужие проблемы. («Мне грустно, мне скучно, не понимаю, чему вы все тут радуетесь и почему вы со мной так милы. Что вам от меня надо?!»)

Поэтому демонстрация симпатии часто может вызвать реакцию отторжения. Если не знаешь, как вести себя в малознакомом обществе, ставь на спокойную сдержанность.
 

08
Позитивный взгляд на людей приводит к переоценке их возможностей

Американские психологи Р. Нисбет и Т. Вильсон в семидесятых годах XX века проводили серии экспериментов, изучавших «эффект ореола» — нашу готовность оценивать людей по первому составленному впечатлению.

Они просили профессоров колледжей по-разному вести себя с группами студентов (доброжелательно или холодно и с неприязнью), а потом опрашивали студентов, выясняя у них, является ли преподаватель компетентным, хорошо знающим свой предмет.

Львиная доля студентов из «благожелательных групп» сочла своего преподавателя светилом науки, такая же львиная доля учащихся из «неприязненных групп» невысоко оценила его как специалиста.

Эксперимент стал классическим примером для бизнес-психологов, обучавших своих клиентов нравиться людям, чтобы те выше оценивали их деловую эффективность. Но эффект ореола имеет и обратную сторону: если ты сам испытываешь симпатию к человеку, ты выше оцениваешь его возможности и способности.

Именно этот эффект заставляет нас пользоваться услугами дрянных механиков, чудовищных врачей и бездарных учителей лишь потому, что они все чудные ребята и нам всегда приятно в их обществе.

Именно этот эффект удерживает нас от увольнения слабых, но симпатичных сотрудников, он заставляет нас заключать не слишком выгодные сделки с дружелюбными партнерами и т.д.

Так что человеколюбие может быть весьма разрушительной силой, превращающей нашу жизнь в руины, населенные милейшими, но ни к чему не пригодными обитателями.